По ту сторону Бездны[СИ] - Алина Борисова

Меня заставили войти в воду по пояс, закрыть глаза, сосредоточиться на текущей воде, почувствовать, как она течет сквозь меня… как я теку сквозь, ведь вода границ не имеет, ее не удержать, она заполняет собой все…

Резкая боль, словно меня ударили под дых, вода льется изо рта, из носа, стекает с волос и одежды, мне нечем дышать, я откашливаюсь, пытаясь выплеснуть из себя воду, кажется, она действительно заполнила собой все — желудок, легкие. Еще один резкий удар, чья–то коленка врезается мне под ребра, я вишу на ней вниз головой, почти касаясь лбом земли. Вода во мне кончается, и я могу, наконец, вздохнуть. И меня осторожно кладут на прибрежный песок.

Поднимаю глаза. Ринхэра.

— Ты в порядке? — голос спокойный, доброжелательный, а у самой с волос течет, и одежда вся мокрая.

— А где?.. — оглядываюсь в поисках светлейшей аниары.

— В дом уплыть изволила. Кажется, в тебе действительно есть эта сила. Но не похоже, чтоб она была этому рада. Сможешь идти?

— Да, наверное, — пытаюсь встать. И меня тут же заносит, хуже чем Дэлиату. Ринхэра ловит. И замирает, тесно ко мне прижавшись. А сердце у нее колотится…

— Я дойду, спасибо, — дергаюсь, но держит крепко. Еще секунд пять, потом отпускает.

— Прости, — она отстраняется, даже отходит на шаг. — Раньше с людьми так близко не общалась. Сложно.

— Нет? А как же тогда язык? Я думала…

— Ну, я собираюсь… в будущем, когда Высшей стану. Дэла сказала, мне будет полезно… Да и авэнэ запомнит.

— А… сколько вам лет? Если не секрет, конечно.

— Не секрет. 83. И можно на «ты», а то я себя старой чувствовать начинаю, а мне рановато вроде.

Да что ж везет–то мне так на несовершеннолетних вампирок? Впрочем, эта адекватная, вроде. Ну, почти. Да и Дэла б не позвала, не будь она уверена. И Анхен бы не допустил, ведь он же возраст, наверно, определяет.

— А тебе сколько лет? — вампирка осматривает меня с откровенным интересом.

— А мне двадцать, — будем считать, что познакомились.

Анхен встречает на крыльце.

— Вы долго.

— Купались, — беззаботно пожимает плечами Ринхэра.

— И как?

— Мокро, — она проходит в дом, а я прижимаюсь к Анхену всем телом, не думая о том, что и ему сейчас станет «мокро». Он обнимает. И замирает так, прижав крепко–крепко.

— Ты прям как Ринхэра.

— Мне можно… А что Ринхэра? Напугала тебя? Обидела?

— Нет, что ты… А она может?.. Ну, в смысле, она молодая такая. Она на меня однажды не бросится?

— Да нет, броситься не должна. К этому возрасту инстинкты они уже контролируют. А вот с мозгами хуже. Авантюризм бьет через край, порой себе во вред, не то, что окружающим. Впрочем, Дэла утверждает, что девочка серьезная и ответственная… Ладно, могу тебя обрадовать: Зианара подтвердила наличие у тебя силы.

— И… что теперь?

— Теперь ты пойдешь переодеваться, пока не замерзла, а после я расскажу.

Переодеваюсь в очередное свое «человеческое» платье. Скромное, серое, без особых украшений и изысков, оно очень плотно облегает фигуру, а фигура у меня есть, и в зеркале я себе в этом платье нравлюсь. Даже без парика. Парик я не ношу, Анхен сказал, что я вольна одеваться, как мне вздумается, «официальный наряд — для официальный визитов, а мы тут теперь живем». А длинные косы стали для меня теперь не более, чем «официальным нарядом», девочку из–за Бездны изображать. Теперь я гораздо лучше понимала Ингу, раз в месяц маниакально посещавшую парикмахерскую. С теми косами теряешь какую–то часть себя. И ее уже ни пришить, ни прирастить, ни приклеить. А вот платья я любила. Они были в моих глазах куда более благородны и изысканы, чем вся эта крикливая вампирская нагота. Их одежда меня раздражала, разве что. Хотя по откосам лазить удобнее, конечно. Да ведь и люди в поход в платьях не ходят, про женские брюки и у нас слышали. Только защищающие ноги, а не открывающие их всем на свете камням и сучьям. Но это в походе, а в доме Дэлиаты я носила платья. Всегда.

Когда я вернулась в гостиную, Зианары там уже не было. Дэлиата дремала все в том же кресле, куда она опустилась сразу по возвращении, Анхен о чем–то тихо беседовал с молодой вампиркой. Та хоть и переоделась, но качественно наряд не сменился. Все то же нижнее белье из «верхних» тканей.

Когда я вошла, разговор прервался. Ринхэра очень внимательно осмотрела мое платье, видимо, примеряя его мысленно на себя, и поинтересовалась скорее недоуменно:

— Зачем ты их носишь?

— Кого? — не поняла я.

— Все эти длинные тряпки. Это ж неудобно. Они тяжелые, движения сковывают, по коже скользят неприятно, воздух не пропускают. Под водой вон за корягу зацепились, еле вытащила тебя вовремя, уж думала, не успею.

— Вот даже так? — Анхен слегка напрягся.

— Да не так все критично, я б дернула, если что, просто рвать без необходимости не хотелось, — успокоила его Ринхэра и вновь обернулась ко мне.

— И все же, зачем ты это носишь? Здесь ведь это не обязательно, можно и нормально одеться. Удобно, красиво, практично.

— Для меня удобно так, — пожимаю плечами и сажусь рядом с Анхеном. — И, прости конечно, но я не нахожу твой наряд красивым. Как и наряды большинства местных модниц, если совсем уж честно.

Ринхэра смотрит с недоверием. Видно, она искренне считала, что получив счастливую возможность приобщиться к их высокой моде, я должна прыгать от восторга, примеряя их нелепые наряды.

— Ты просто должна попробовать. Хочешь, я тебе подарю что–нибудь, и ты поймешь, насколько наша одежда удобней. Ведь вы позволите, Анхенаридит?

Тот лишь неопределенно пожимает плечами, болтовня о нарядах его явно не слишком увлекает.

— Спасибо, у меня есть ваша одежда. Много. Мне Лоу… рэл покупал. И я ее даже носила, пока другой не было. Но все же предпочитаю свою.

— Лоурэл? — подает голос Дэлиата. — Ты не рассказывала. Кто это? И с чего?..

— Лоурэфэл ир го тэ Аирис, — поясняет ей Анхен очень нейтральным тоном. — Мой приемный сын.

Впервые слышу, чтоб он называл Лоу так. Но молчу, понимая, что и так лишнего наболтала, и Анхен слегка не в восторге от моей откровенности.

— А, этот, — кривится Дэлиата. И едва ли не выплевывает, — сын Коэра.

Неприязнь, сквозившая в его голос, поражает.

— За что вы его так? — не выдерживаю. Мне казалось, его все любят.

— У меня тоже был сын. Он умер.

— Мои дети тоже умерли, Дэла, — мягко вмешивается Анхен. — Но это не повод ненавидеть живых.

— Живых — возможно. Но не того, кто пошел на сделку с Безумными Богами, и предал собственный народ ради спасения семьи.

— Это не правда, Дэла, и мне горько, что вы повторяете столь нелепые слухи. Поверьте, я знаю, о чем говорю, Верховный Коэр был моим другом…